В начале нашей эры славянские племена были известны под именем венетов, или венедов. Венеды, или«венто», без сомнения — древнее самоназвание славян, ьлова этого корня (в древности включавшие носовой звук «е», который позднее стал произноситься как «я») сохранились в течение ряда веков, кое-где и до наших дней. К этому общему древнему этнониму восходю позднейшее название крупного славянского племенного союза «вятичи», средневековое немецкое наименование славянских областей—Wendland, совре менное финское название России—Vana.
Есть основания полагать, что к середине I тысячелетия н. э. относится разделение славянских племен на две части — северную и южную. Писатели VI в.— Иордан, Прокопий и Маврикий — упоминают южныз славян—склавенов и антов, подчеркивая, однако, что это племена, родственные между собой и венедам. Так, Иордан, пишет: «. Начиная от месторождения реки Вистулы (Вислы) на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются славенами и антами» 1. Этимологически оба эти названия восходят к древнему общему самоназванию венеды, или венто.
Основным направлением славянской колонизащш в первой половине I тысячелетия н. э. было северо-западное. Расселение славян в верховьях Волги, Днепра и Западной Двины, занятых в основном финно-угорскими племенами, повело, по-видимому, к некоторому смешению славян с финно- уграми, что отразилось и на характере памятников культуры.
После падения скифского государства и ослабления сарматов славянские поселения продвигаются и на юг, где на территории обширной области от берегов Дуная до среднего Поднепровья обитало население, принадлежавшее к различным племенам.
Славянские поселения середины и второй половины I тысячелетия н. э. на юге, в степной и лесостепной полосе представляли собой преимущественно открытые села земледельцев с глинобитными жилищами-полуземлянками с каменными печами; встречались также и небольшие укрепленные «городки», где наряду с земледельческими орудиями находят и остатки металлургического производства (например, тигли для плавки цветных металлов). Погребения в то время совершались, как и ранее, путем сожжения трупа, но наряду с бескурганными могильниками появляются и захоронения праха под курганами, а в IX—X вв. все больше распространяется обряд погребения путем трупоположения.
В VI—VII вв. н. э. славянские племена на севере и северо-западе заняли всю восточную и центральную части современной Белоруссии, ранее заселенные летто-литовскими племенами, и новые большие районы в верховьях Днепра и Волги. На северо-востоке они продвинулись также по течению Ловати к озеру Ильмень и далее вплоть до Ладоги.
В тот же период другая волна славянской колонизации направляется на юг. После упорной борьбы с Византией славянам удалось занять правобережье Дуная и расселиться на обширных территориях Балканского полуострова. Видимо, ко второй половине I тысячелетия н. э. относится разделение славян на восточных, западных и южных, сохранившеесядонашихдней.
В середине и второй половине I тысячелетия н. э. социально-экономическое развитие славян достигло уровня, при котором их политическая организация переросла рамки племени. В борьбе с Византией, с нашествием аваров и иными противниками складывались союзы племен, представлявшие зачастую крупную военную силу и получавшие обычно название по главному из племен, входивших в этот союз. В письменных источниках есть сведения, например, о союзе, объединявшем дулебско-волынские племена (VI в.), о союзе прикарпатских племен—хорватов—чешских, вислянских и белых (VI—VII вв.), о сербо-лужицком союзе (VII в.). Таким союзом племен были, по-видимому, и русы (или росы). Само это название исследователи связывают с названиями реки Рось, где жили росы, с их главным городом Родней и с культом божества Рода, предшествовавшим культу Перуна 1. До конца IX в. в источниках встречаются упоминания росов, или русов, а с X в. название «русь», «русьский» уже преобладает. Территорией русов в VI—VIII вв. была, видимо, лесостепная область среднего Поднепровья, которая долгое время называлась в народе собственно Русью даже тогда, когда это название распространилось на все восточнославянское государство. О человеке, поехавшем, например, из Новгорода в Киев или из Суздаля в Чернигов, говорили, что он поехал «в Русь», как в конце XIX — начале XX в. о человеке, поехавшем из Сибири на Волгу или с Кавказа в Москву, говорили, что он поехал «в Россию».
Некоторые археологические памятники позволяют предположить существование и других восточнославянских племенных союзов. Различные типы курганов — родовых погребений с трупосожжениями — принадлежали, по мнению большинства исследователей, различным союзам племен. Так называемые «длинные курганы» — валообразные погребальные насыпи длиной до 50 м — распространены к югу от Чудского озера и в верховьях Двины, Днепра и Волги, т. е. на территории кривичей. Можно думать, что оставившие эти курганы племена (как славянские, так и летто-литовские) входили в обширный когда-то союз, который возглавляли кривичи. Высокие округлые курганы — «сопки», распространенные по течению р. Волхова и Меты (Приильменье вплоть до Шексны), принадлежат, по всей вероятности, союзу племен во главе со словенами. Крупные курганы VI—X вв. скрывающие в насыпи целый частокол, и грубый ящик с урнами, хранящими прах покойников, могли принадлежать вятичам. Эти курганы встречаются в верховьях Дона и в среднем течении Оки. Возможно, что общие черты, имеющиеся в более поздних памятниках радимичей (живших по р. Сожу) и вятичей, объясняются существованием в древности радимичско-вятичско- го союза племен, в который могли входить частично и северяне, жившие на берегах Десны, Сейма, Сулы и Ворсклы. Ведь недаром позднее Повесть временных лет сообщает нам легенду о происхождении вятичей и радимичей от двух братьев.
На юге, в междуречье Днестра и Дуная, со второй половины VI — начала VII в. появляются славянские поселки, принадлежавшие к племенному союзу тиверцев.
На север и северо-восток вплоть до Ладожского озера, в глухой лесной край, заселенный финно-угорскими племенами, кривичи и словене в это время проникали вверх по крупным рекам и их притокам.
На юг и юго-восток, в причерноморские степи, славянские племена продвигались в непрестанной борьбе с кочевниками. Процесс продвижения, начавшийся еще в VI—VII вв. шел с переменным успехом. Славяне к X в. достигли берегов Азовского моря. Основой позднейшего Тмутара- канского княжества, по всей вероятности, послужило славянское население, проникшее в эти места в гораздо более ранний период.
В середине I тысячелетия основным занятием восточных славян являлось земледелие, развитие которого было, однако, неодинаковым на юге, в степной и лесостепной полосах и в лесах севера. На юге плужное земледелие имело уже вековые традиции. Находки железных частей плуга (точнее — рала) относятся здесь ко II, III и V векам. Развитое земледельческое хозяйство восточных славян степной полосы оказывало во второй половине I тысячелетия немалое влияние на их соседей. Именно этим объясняется, например, бытование до настоящего времени славянских названий многих сельскохозяйственных орудий у молдаван; плуг, секурэ («секира» — топор), лопатэ, теслэ (тесло) и др.
В лесной полосе только к концу I тысячелетия пашенное земледелие стало господствующей формой хозяйства. Древнейший в этих местах железный сошник найден в Старой Ладоге в слоях, датируемых VIII в. Пашенное земледелие как плужное, так и сошное требовало уже применения тягловой силы скота (лошадей, волов) и удобрения земли. Поэтому наряду с земледелием большую роль играло скотоводство. Важными подсобными занятиями были рыболовство и охота. Повсеместный переход восточнославянских племен к пашенному земледелию как основному занятию сопровождался серьезными изменениями в их общественном строе. Пашенное земледелие не требовало совместной работы больших родовых коллективов.
В VIII—X вв. в степной и лесостепной полосах юга Европейской части СССР существовали поселения так называемой роменско-борщевской культуры, которые исследователи считают характерными для соседской общины. Среди них были и небольшие укрепленные валом поселки, состоявшие из 20—30 домов, наземных или несколько углубленных в землю, и большие селения, у которых была укреплена только центральная часть, а большинство домов (всего их до 250) находились за ее пределами. На маленьких городищах жило не более 70—80 человек; в больших селениях — иногда свыше тысячи жителей. Каждое жилище (площадью в 16—22 м 2 с отдельной печью и чуланом) имело свои хозяйственные постройки (амбары, погреба, разного рода навесы) и принадлежало одной семье. Кое-где (например, на городище Благовещенская гора) открыты более крупные постройки, возможно, служившие для собраний членов соседской общины— братчин, которые, по мнению Б. А. Рыбакова, сопровождались и какими-то религиозными обрядами.
Поселки роменско-борщевского типа сильно отличаются по своему характеру от поселений, находящихся на севере, в Старой Ладоге, где в слоях VIII в. В. И. Равдоникас открыл большие рубленые из бревен наземные дома размером в среднем 96—100 м 2. с небольшим крыльцом и печью-каменкой, располагавшейся в центре жилища. Вероятно, в каждом таком доме жила большая семья (от 15 до 25 человек); в печи готовилась пища для всех, а продукты брались из коллективных запасов. Хозяйственные постройки располагались отдельно, рядом с жилищем. Поселение Старая Ладога принадлежало также соседской общине, в которой были еще сильны пережитки родового быта, и жилища принадлежали еще большим семьям. Уже в IX в. здесь эти дома сменились небольшими избами (16—25 м 2 ) с печью-каменкой в углу, т. е. такими же, как и на юге жилищами одной сравнительно небольшой семьи.
Природные условия способствовали образованию у восточнославянского населения в лесной и степной полосах уже в I тысячелетии н. э. двух типов жилища, различия между которыми в дальнейшем все углублялись. В лесной полосе господствовали наземные бревенчатые дома с печью- каменкой, в степной — несколько углубленные в землю глинобитные (часто на деревянном каркасе) мазанки с глинобитной печыо и земляным полом.
В процессе распада патриархальных отношений с довольно отдаленных времен кое-где сохранились описанные в Повести временных лет пережитки более древних общественных форм — брак посредством умыкания, остатки группового брака, которые летописец принял за многоженство, следы авункулата, сказавшиеся в обычае кормильства, сжигание покойников.
Первые государственные образования и древнерусская народность
На основе древних союзов славянских племен образовывались территориальные политические объединения (княжения). В целом они переживали «полупат- риархальный-полуфеодальный» период развития, в ходе которого с увеличением имущественного неравенства выделялась местная знать, постепенно захватывавшая общинные земли и превращавшаяся в феодальных владельцев. Летописи упоминают и представителей этой знати — Мала у древлян, Ходоту и его сына у вятичей. Мала они даже называют князем. Таким же князем считали и легендарного Кия, основателя Киева.
Территории восточнославянских княжений описаны в Повести временных лет. Некоторые особенности быта их населения (в частности, различия в деталях погребального обряда, местный женский свадебный убор) были ‘ очень устойчивы и сохранялись в течение нескольких столетий даже тогда/ когда уже сами княжения переставали существовать. Благодаря этому археологам удалось, отправляясь от летописных данных, существенно уточнить границы этих областей. Восточнославянская территория ко времени образования Киевского государства представляла собой единый массив. простиравшийся от берегов Черного моря до Ладожского озера и от вер- у ховьев Западного Буга до среднего течения,Оки и Клязьмы. Южную часть этого массива образовали территории тиверцев и уличей, охватывавшие среднее и нижнее течение Прута, Днестра и Южного Буга. К северо-западу от них, в верховьях Днестра и Прута, в Закарпатье жили белые хорваты, севернее их, в верховьях Западного Буга — волыняне, к востоку и северо- востоку от белых хорватов, на берегах Припяти, Случи и Ирши—древляне, к юго-востоку от древлян, в среднем течении Днепра, в районе Киева — поляне, палевом берегу Днепра, по течению Десны и Сейма — северяне, к северу от них, по Сожу — радимичи. Соседями радимичей с запада были дреговичи, занимавшие земли по течению Березины и в верховьях Немана, с востока с северянами и радимичами граничили вятичи, населявшие верхнюю и среднюю части бассейна Оки (включая Москву-реку) и верховья Дона. К северу от Москвы-реки обширную территорию в верховьях Волги, Днепра ж Западной Двины, простиравшуюся на северо-западе до восточного берега Чудского озера, занимали кривичи. Наконец, на севере и северо-востоке славянской территории, на Ловати и Волхове жили ильменские словене.
Внутри восточнославянских княжений по археологическим материалам можно проследить более мелкие подразделения. Так, курганы кривичей включают три большие группы памятников, отличающиеся деталями в погребальном обряде — псковскую, смоленскую и полоцкую (летописец также выделял среди кривичей особую группу полочан) 1 ; смоленская и полоцкая группы, видимо, образовались позже псковской, что позволяет думать о колонизации кривичами, пришедшими с юго-запада, из Принеманья или Бужско-Висленского междуречья, сначала Псковской (в IV—VI вв.), а потом — Смоленской и Полоцкой земель. Среди вятичских курганов также различается несколько локальных групп.
Во второй половине I тысячелетия н. э. по мере развития восточнославянских племен, шел процесс возникновения древнерусской народности.
IX—XI вв. были временем ее расцвета. В начале этого периода, в IX— Хвв. создалось классовое феодальное Древнерусское государство со столицей Киевом.
В IX—XI вв. сформируется сплошная территория Древнерусского государства — «Русская земля», понятие о которой как об отчизне было в высокой степени свойственно восточным славянам того времени. До этого времени существовавшее сознание общности восточнославянских племен покоилось на родовых связях. Русская земля занимала огромные пространства — от левых притоков Вислы до предгорий Кавказа, от Тамани и нижнего течения Дуная до берегов Финского залива и Ладожского озера. Многочисленный народ, живший на этой территории, называл себя «русью», приняв, как говорилось выше, самоназвание, присущее раньше только населению сравнительно небольшой области в Среднем Поднепровье. Русью же называли эту страну и другие народы того времени. Территория Древнерусского государства включала не только восточнославянское население, но и части соседних племен.
Колонизация неславянских земель (в Поволжье, Приладожье, на Севере) шла первоначально мирным путем. На эти территории проникали прежде всего славянские крестьяне и ремесленники. Новые поселенцы жили даже в неукрепленных поселках, не опасаясь, по-видимому, нападений местного населения. Крестьяне осваивали новые земли, ремесленники снабжали округу продукцией своего производства. В дальнейшем туда приходили славянские феодалы со своими дружинами. Они ставили крепости, облагали данью славянское и неславянское население края, захватывали лучшие участки земли.
В ходе хозяйственного освоения русским населением этих земель усиливался сложный процесс взаимного культурного влияния славян и финно-угорского населения. Многие «чудские» племена даже утратили свой язык и культуру, но в свою очередь оказали влияние на материальную и духовную культуру древнерусской народности.
В IX и в особенности в X в. общее самосознание восточных славян проявилось с гораздо большей силой и глубиной в распространении термина «Русь» на все восточнославянские земли, в признании этнического единства всех живущих на этой территории, в сознании общей судьбы и в общей борьбе за целостность и независимость Руси.
Замена старых племенных связей новыми территориальными происходила постепенно. Так, в области военной организации можно проследить наличие самостоятельных ополчений у древних княжений до конца X в. В походах киевских князей участвовали ополчения словен, кривичей, древлян, радимичей, полян, северян, хорватов, дулебов, тиверцев (и даже неславянских племен — чуди и др.). С начала XI в. они стали вытесняться в центральных областях ополчениями городов — новгородцами, киянами (киевлянами) и др. хотя военная самостоятельность отдельных княжений продолжала существовать ивХивХ1в.
На основе древних родственных племенных говоров создался древнерусский язык, имевший местные диалектные различия. К концу IX — началу X в. следует отнести сложение древнерусского письменного языка и появление первых памятников письменности.
Дальнейший рост территории Руси, развитие древнерусского языка и культуры шли рука об руку с укреплением древнерусской народности и постепенной ликвидацией пережитков племенной обособленности. Важную роль здесь играло и обособление классов феодалов и крестьян, укрепление государства.
Письменные и археологические источники, относящиеся к IX, X и началу XI в. четко рисуют процесс образования классов, выделения старшей и младшей дружины.
К IX—XI вв. относятся большие курганные могильники, где погребены большей частью дружинники, сожженные на костре вместе с оружием, различными предметами роскоши, иногда с рабами (чаще — с рабынями), которые должны были служить своему господину на «том свете», как служили на этом. Такие могильники располагались возле крупных феодальных центров Киевской Руси (самый большой из них — Гнездовский, где имеется более 2 тыс. курганов,— у Смоленска; Михайловский — близ Ярославля). В самом Киеве воинов хоронили уже по иному обряду — их не сжигали, а клали нередко с женщинами и всегда с конями и оружием в специально зарытый в землю сруб (домовину) с полом и потолком. Исследование найденного в погребениях дружинников оружия и иных вещей убедительно показало, что подавляющее большинство дружинников — это славяне. В Гнездовском могильнике лишь незначительное меньшинство погребений принадлежит норманам — «варягам». Наряду с погребениями дружинников в X в. встречались пышные погребения феодальной знати — князей или бояр. Знатного славянина сжигали в ладье или специально построенном здании — домовине — с рабами, рабыней, конями и иными домашними животными, оружием и множеством драгоценной утвари, принадлежавшими ему при жизни. Над погребальным костром устраивали сначала небольшую насыпь, на которой совершали тризну, возможно, сопровождавшуюся пиром, ритуальными возлияниями и военными играми, и только затем насыпали большой курган.
Экономическое и политическое развитие восточных славян закономерно привело к созданию у них на местной основе феодального государства с киевскими князьями во главе. Варяжское завоевание, отраженное в легенде о «призвании» варягов в Новгородскую землю и захвате Киева в IX в. оказало на развитие восточных славян не больше, а, всего вероятнее, меньше влияния, чем на население средневековой Франции или Англии. Дело ограничилось сменой династии и проникновением некоторого количества норманнов в состав знати. Но новая династия оказалась под сильнейшим влиянием славянской культуры и «обрусела» уже через несколько десятков лет. Внук легендарного основателя варяжской династии Рюрика носил чисто славянское имя — Святослав и по своей внешности, манере одеваться и держаться ничем не отличался от любого представителя славянской знати.
Древнейшие верования восточных славян, как и других племен и народов, находившихся на стадии первобытнообщинного строя, носили тотемистический характер. Очень древним является почитание бога Рода и Рожаниц, связанное, возможно, с культом предков. Долгое время удерживались в северовосточной Руси тотемистические верования, связанные с культом медведя. В народном искусстве до недавнего времени сохранились следы древнего культа великой богини-матери, восходящего на юге едва ли не ко временам матриархата, а на севере распространившегося, очевидно, не раньше VI в. Очевидно несколько позже, когда у славян уже развилось земледелие, возникли культы божеств, олицетворяющих силы природы, от которых особенно долго удерживались в народе верования в леших, водяных и т. п. а также культы, связанные с домом, очагом, домашними постройками (пережитками этих культов являлись верования в домовых, дворовых, гуменников и т. д.). Постепенно создавался своеобразный языческий пантеон. Главным божеством у восточных славян уже в VI в. был, по свидетельству византийского историка Прокопия, «творец молний», который позднее известен под именем Перуна. Ему приносили в жертву быков и совершали иные обряды. Менее древним был культ Волоса, или Велеса — бога скота и богатства. По мере укрепления феодального государства правящая верхушка старалась укрепить веру в богов, вводя в языческий пантеон все новых богов, даже таких, которых у славян раньше не почитали. Летопись сообщает о том, как князь Владимир Святославич поставил в Киеве кумиры Перуну, Даждьбогу (богу солнца и плодородия), Стрибогу (богу ветров), а также почитавшемуся восточными тюркскими народами Симарглу и финскому божеству Мокоши. Перун был, по-видимому, изображен в виде человека с деревянным туловищем, серебряной головой и золотыми усами; Си- маргл изображался обычно в виде крылатого пса. Понятие о славянском «кумире» дает найденное в реке Збруч небольшое изображение (так называемый Збручский идол), видимо, олицетворявшее одновременно нескольких богов и б»огинь. Археологическими раскопками открыты славянские жертвенники в Киеве (на месте, где позже была Десятинная церковь) и в Новгороде. Последнее открытие особенно интересно, так как здесь удалось исследовать весь храм, представлявший собой в плане как бы восьмилепестковую розетку, в каждом «лепестке» которой горел «священный» огонь, а в центре всего сооружения помещался деревянный постамент, на котором стояла статуя Перуна.
В конце X в. правящая верхушка Киевского государства сочла более подходящей для своих целей христианскую религию, которую и восприняла в ее греко-православной форме. Уже в начале X в. среди господствующего класса были христиане. Их становилось все больше, а затем язычество было запрещено, и православие стало государственной религией. Распространение христианства и внедрение некоторых черт византийской культуры проходили на Руси медленно. Быстрее всего их восприняла знать. Но и среди крупных феодалов долгое время сохранялись старые религиозные обряды.
Киевских князей в конце X в. после официального принятия христианства еще погребали под курганами, хотя тела их, по-видимому, не сжигали.
В XIII в. известны погребения новгородских бояр, которые были совершены в монастыре, но с рядом элементов древнего обряда— с оружием и пищей. До XIII в. сохранился даже среди князей обычай носить два имени— одно официальное «крестное», другое — общеупотребительное, народное (например, Георгий — Ярослав, Гавриил — Всеволод, Михаил — Свято- полк). Еще медленнее проникала христианская религия в народные массы. В XI в. почти через 100 лет после официального принятия христианства, «волхвы», исповедовавшие дохристианские верования, неоднократно вступали в открытые споры с христианскими иерархами и представителями княжеской власти. Известен случай, когда епископ в споре с волхвом прямо поставил вопрос о том, кто какой держится веры, и его поддержали только князь и дружина, а «людъе все идоша за волхва» 1. Приверженность к дохристианским верованиям была тем сильнее, что в них народные массы находили какой-то выход своему протесту против феодального закабаления. Крестьяне в некоторых местах хоронили своих покойников под курганами до XIV в. В дальнейшем на протяжении столетий церковь должна была бороться против пережитков древних культов; в частности, их представителями были весьма почитаемые в народе скоморохи, в которых исследователи видят тех же волхвов.
Рекомендуем ознакомится: http://lib7.com