Роль народов Сибири в истории
Весь обобщенный документальный материал наглядно опровергает расистские взгляды на всемирную историю, на взаимоотношения к. место в ней «малых» и «больших» народов.
Народы Сибири внесли оригинальный вклад в мировую культуру. Их история — нераздельная и существенная часть истории советского народа, а вместе с ней и всемирной истории человечества. Она начинается с освоения человеком пространства между Уралом и Тихим океаном. Первоначальное проникновение человека в Северную Азию произошло, возможно, значительно раньше, чем принято думать, еще задолго до последнего, сартанского, оледенения. 20—25 тыс. лет тому назад на берегах. Ангары, Енисея, Селенги и Лены уже существовали общины палеолитических охотников, добывавшие себе пищу охотой на мамонтов, носорогов и северных оленей. Палеолитические люди при этом проникали сюда не из одного какого-либо центра, а из различных областей Европы и Азии, в первую очередь из приледниковой зоны Европы, а также из Средней Азии и, вероятно, из Центральной Азии — Монголии.
Освоение новых областей в глубине Азии было вместе с тем процессом возникновения новых очагов культуры, в том числе искусства. Об этом свидетельствуют замечательные образцы реалистического в своей основе художественного творчества охотников на мамонтов, найденные сначала у Военного госпиталя в Иркутске, а затем — в Мальте и Бурети, такие же в основном, как в Дордони, в Моравии, на Дону в Костёнках. или в Мезине на Украине.
Культура палеолитических племен Сибири, какой она окончательна сложилась к концу ледникового периода, обнаруживает удивительную УСТОЙЧИВОСТЬ. Здесь не произошло такого крутого перелома, каким была «микролитическая революция» на западе. Минуя ее, древние племена Сибири вступили в новую, неолитическую, эру своей истории. Это объясняется, нужно думать, с одной стороны, стабильностью этнического состава местного населения на протяжении тысячелетий, а с другой — тем, что еще в недрах палеолита и особенно на том этапе, который можно назвать сибирским мезолитом или с одинаковым правом эпипалеолитом, здесь были заложены основы дальнейшего прогресса.
В это время появляются вкладышевые орудия, а затем и гарпуны. Рано было приручено и первое в истории домашнее животное — собака.
В Сибири 4—5 тыс. лет тому назад потомки палеолитических людей, люди неолита, все еще в подавляющем своем большинстве находились на уровне древнего охотничье-собирательского и рыболовецкого хозяйства. Однако это хозяйство уже нельзя было назвать примитивным. У охотников Прибайкалья появляется, например, первый в мире серовский лук
усиленного или даже сложного типа. Они создают богатый набор орудий, обслуживающих потребности их охотничьего производства. У них складывается оригинальный тип легкой распашной одежды и, должно быть, появляются лодки-берестянки и лыжи. Развивается и реалистическое искусство, анималистическое в основе. Одним словом, возникает своеобразный этнографический комплекс культуры пеших охотников тайги, определявшийся жизнью человека в новых ландшафтных условиях: открытые пространства степей и тундр ледниковой эпохи теперь сменила тайга, безбрежное зеленое море. Одновременно возникают не менее развитые и специализированные культуры дальневосточных рыболовов и морских охотников, а в Приморье и на Среднем Амуре — также и земледельцев - представителей принципиально нового производящего хозяйства.
На фоне этого прогрессивного развития в области материальной культуры и хозяйства происходят не менее важные события в иной сфере исторического процесса — этнической. К западу от Урала и до Енисея выступает целостным массивом группа неолитических памятников, для которых характерны такие признаки, как ямочный и струйчатый орнамент на сосудах и образ птицы (утки) в искусстве. К востоку от Енисея в Восточной Сибири распространены своеобразные памятники байкальской неолитической культуры и других родственных ей культур таежных охотников. Третий большой мир неолитических племен начинается в верховьях Амура и может быть назван дальневосточным, или тихоокеанским. Внутри каждой такой области можно проследить более мелкие локальные подразделения, которые нередко переслаиваются и мозаичным образом перекрывают друг друга. За взаимоотношениями групп неолитических памятников — археологических культур прослеживаются еще более сложные отношения конкретных этнических образований.
Между Уралом и Енисеем развертывался процесс становления угро-самоедской этнической общности. В восточносибирской тайге и верховьях Амура возник тот этнокультурный комплекс, который сохранился до недавнего времени у северных тунгусов и их двойников по культуре (но не по языку)—юкагиров. На Амуре и в Приморье жили группы племен, культура которых, как свидетельствует археология и этнография, пережиточно уцелела у амурских племен XVIII—XIX вв. — нивхов, ульчей и нанайцев. У ительменов же и у оседлых коряков, а также у эскимосов древняя неолитическая культура устойчиво жила и господствовала вплоть до соприкосновения с европейцами.
Неолитическая эпоха явилась, таким образом, решающим этноисторическим рубежом в прошлом народов Сибири и Дальнего Востока, периодом первоначального оформления тех этнических групп и культур, которые так или иначе дошли до нашего времени и являются в полном смысле этого слова аборигенными — исходной основой для дальнейшего развития сибирских народностей.
В дальнейшем, в эпоху бронзы и в раннем железном веке, когда камень в технике сменяется металлом, происходят новые большие перемены в хозяйстве ряда сибирских племен, в первую очередь тех из них, которые заселяли плодородную Минусинскую котловину, Туву, степи Западной Сибири и степные области Забайкалья. Уже во II тыс. до н. э. у андроновских племен складывается комплексное скотоводческо-земледельческое хозяйство, классическим образцом которого стал затем в I тыс. до н. э. уклад жизни тагарских племен в Минусинском крае. Затем в степях Евразии и на Алтае распространяются скотоводы, конные кочевники с их войлочными юртами, «звериным» стилем и первыми эпическими поэмами, с хищной воинственной аристократией во главе. Передвижения кочевых племен и их социальный строй, все возрастающие потребности степной аристократии к роскоши способствовали резкому расширению политиче-
ских, экономических и культурных связей с другими странами, в том числе со скифами-саками и древними цивилизациями классического Востока. Вместе с тем начинается экспансия степняков, преимущественно иранцев по языку и культуре, в области, занятые носителями древней охотничье-рыболовческой культуры. Так возникает, в частности, удивительно «гибридное» искусство усть-полуйской культуры.
Если сначала эти культурные и политические связи были ориентированы в основном на запад, то в конце I тыс. до н. э. происходят существенные перемены. В степях Центральной Азии возникает мощное племенное объединение гуннов. Развертывается экспансия гуннов на запад. В I тыс. н. э. руководящая роль в степях переходит к тюркам. Начинаете» новый, тюркский, период в истории Центральной Азии и на всем протяжении «степного пояса» Евразии. Складываются первые степные империи, первые государства кочевников — тюркские каганаты, в которых определяющее место занимают новые, феодальные в основе, социальные отношения. Отражение этих событий обнаруживается в Сибири повсюду, где могли кочевать степняки со своими стадами, — от Хингана и Кореи до Урала.
В то же время возникают первые государства дальневосточных племен. В Маньчжурии, в Приморье и отчасти на Амуре появляются сначала государства Бохай и империя киданей Ляо, а затем — еще более могущественная Золотая империя чжурчженей (Цзинь). Эти государства были созданы в одно время с Киевской Русью, в XI—XIII вв. тунгусскими (Бохай и Цзинь) и монгольскими народами (Ляо). Социально-политическая эволюция и экономика дальневосточных племен достигают на этом этапе своей высшей точки.
Но все было прервано новыми событиями катастрофического масштаба, надолго оставившими свой след не только в истории Сибири, но и в мировой истории. В степях по Онону и Керулену под знаменами Чингис-хана собираются монгольские племена. Завоеватели монголы устремляются сначала против своего извечного врага — чжурчженей, а затем против Китая. Монгольское завоевание уничтожило государство и культуру чжурчженей. После упорной борьбы под властью монгольских завоевателей на долгое время оказались и многие восточносибирские племена, начиная с «лесных монголов», а также степные кочевники Западной Сибири.
В дальнейшем началась новая агрессия из глубин Азии маньчжурских феодалов, создавших в XVII—XVIII вв. свое столь же могущественное, как и воинственное государство. Маньчжуры на 300 лет покорили Китай и Монголию. Они насаждали в захваченных ими странах, в том числе и в соседней с Сибирью Монголии, свои азиатские порядки и жестоко порабощали покоренные народы.
Их политика способствовала углублению застоя в развитии производительных сил и у тех народов, которые не входили в сферу непосредственного господства маньчжуров. Застой этот на Дальнем Востоке и в Маньчжурии был вызван сначала тем тяжелым ударом, которым явилось вторжение монголов и гибель государства чжурчженей. Возникновение маньчжурской империи не способствовало прогрессивному развитию даже и самой родины Цинской династии, Маньчжурии. Она служила лишь источником, откуда маньчжурскими феодалами черпались людские и манные резервы для новых завоеваний. Приморье же и Приамурье, не принадлежавшие Китаю и маньчжурам, вообще оставались в стороне от всего, что происходило за их пределами: там по-прежнему сохранялись старые первобытнообщинные порядки и сложившиеся веками древние формы хозяйства.
На остальных пространствах Сибири остро сказывалось отрицательное влияние суровых природных условий. Достигнув определенного уровня
в развитии производительных сил, население тайги и тундры исчерпало свои возможности. Оно уже не могло пойти дальше охотничье-рыболовческого хозяйства, опираясь только на собственные силы и ресурсы, без прогрессивных стимулов, без поддержки извне. Здесь повсюду безраздельно господствовало натуральное хозяйство существовали архаические общественные отношения, не поднимавшиеся первобытной общины. В лучшем случае наблюдалось переплетение первобытнообщинного строя с элементами феодализма. Решающее значение для дальнейшей истории Сибири имело поэтому то обстоятельство что агрессия маньчжурских феодалов столкнулась со временем с мощной встречной силой Русского централизованного государства и захлебнулась у его границ, простиравшихся уже в XVII в. до Тихого океана.
Включение Сибири в состав России имело свои глубокие причины и соответствовало исторически складывавшейся необходимости. Как писал В. И. Ленин, «Россия географически, экономически и исторически относится не только к Европе, но и к Азии».1 Вся история Сибири, начиная с палеолита, свидетельствует о тесной связи между Сибирью и пространствами, лежащими к западу от Урала, который больше соединял, чем разъединял народы Восточной Европы и Азии. Такие контакты начинаются уже в те отдаленные времена, когда охотники за мамонтами начинают освоение освобожденных от льда северных пустынь. Они продолжаются и позже, когда по обе стороны Урала складываются этнические общности финских, самоедских и угорских племен. Затем родственные скифам Причерноморья, сакам Памира племена и их культуры распространяются вплоть до глубины Центральной Азии. Со временем на берегу Ангары обосновывается согдийская колония, а тюркские племена, по словам летописи, «геройствуют» от Дуная до р. Желтой.
Во времена Монгольской империи русские земли испытали общую судьбу с Сибирью и в то же время стали заслоном на пути завоевателей, грозивших всему остальному миру.
300 лет тому назад этот заслон был отодвинут на Восток до берегов Амура и Саянского хребта, на этот раз против новых претендентов на господство в Азии — маньчжурской династии Цин. И тогда же народы Сибири навсегда, навеки, объединяются в пределах одного могущественного государства с русским народом и другими народами нашей Родины. Это был для них новый путь в будущее, сложный и противоречивый, на в целом с точки зрения общей исторической перспективы, безусловно, прогрессивный. Войдя в состав Русского государства, народы Сибири на всем ее пространстве подпадали под власть царизма. Но в то же время они вошли в прямой контакт с русским народом, приобщились к передовой цивилизации, к высокой культуре русского народа, нашли в ней мощный стимул для своего дальнейшего развития. Началась их совместная борьба за лучшее будущее.
1 В. И. Ленин, Полн. собр. соч. т. 30, стр. 326.
Рекомендуем ознакомится: http://www.protown.ru